Есть тема, вокруг которой сломано немало копий в горячих спорах. Причём ещё с советских времён. Знали ли в Кремле дату нападения Гитлера на СССР? Что сообщала разведка? Верил ли Сталин тому, что ему разведка сообщала? Почему Сталин не верил Зорге? И т.д.
Дискуссии на эту тему всегда носили сугубо политический характер. В советское время их усложняло отсутствие достаточного количества информации, которая появилась лишь в постсоветский период. Что (документы и пр.) отнюдь не сделало характер дискуссии более осмысленными, и не перевело из политического русла в разумное и конструктивное. Ибо, нет ничего более бесполезного, чем споры на глобальные политические темы тех, кто не имеет к политике непосредственного отношения.
Общим же в большинстве обсуждений изначально было то, что основную причину поражений Красной Армии всегда старались не видеть. Вот об этом и захотелось написать пару строк. Тем более, что как раз на носу 22-е июня.
Я не буду сильно углубляться, но напомню: решение о том, что война начнётся 22-го июня было принято руководством Германии лишь 18-го июня. А подтверждение о том, что всё-таки начинаем, было дано в 13.00 21-го июня. Даже если бы Штирлиц сидел в кабинете Гитлера в момент принятия решения, информация до Сталина едва ли успела дойти раньше утра. А уж каких-то кардинальных мер принять точно бы не успели. И в Кремле отлично понимали механизм принятия решений. Потому и глупо считать, что тот же Зорге, находясь в Японии, мог сообщить что-то конкретно про дату нападения. Для сериала такое годится, но…
В Кремле (да и везде) исходили не из того, чтобы точно разведать дату и пулемёты выставить в нужном месте. Любой человек, даже служивший рядовым в стройбате, мог узнать, что армия даже в мирное время находится в постоянной готовности. Не бывает такого, что армия готова воевать лишь с четверга, а вот с понедельника ещё не может.
И планы строят именно исходя из этого. А посему, хоть наша разведка и из кожи вон лезла, чтобы побольше узнать, но, как это ни парадоксально звучит, как раз дата нападения для планирования была не так важна. Поскольку планы строят в двух вариантах всегда. Один вариант на случай, если начинаем мы, а второй — если противник внезапно ударит. Варианты же типа успеть перехватить на подлёте немецкие самолёты за полчаса до удара — это для фантастических романов.
Как мы знаем сейчас из документов, ещё в 1940 году планы развертывания Красной Армии исходили из возможных действий Вермахта в точности таких же, как и по плану «Барбаросса». Несмотря на то, что «Барбароссы» ещё не было от слова вообще. Для того, чтобы понять, как немцы будут наступать, не нужно было красть секретные документы, достаточно посмотреть на карту.
Красная же Армия должна была ударить по сосредоточенным у границы группировкам Вермахта и нанести им поражение. Только не надо сразу про Резуна (не к ночи будь помянут) и про «советскую агрессию». Данные действия вообще единственно возможные и разумные, независимо от того, оборонительная доктрина или агрессивная. Как мы знаем из документов, после того, как стало ясно, что Вермахт разворачивает у наших границ ударные группировки, было принято решение о нанесении упреждающего удара. Согласно предвоенным планам. Полная готовность к удару где-то на конец июня или начало июля. Точную дату искать бесполезно. Так же, как и в описанном выше случае с датой начала «Барбароссы», её просто не было: сообщили бы за сутки, максимум двое. Причём, нанести удар Красная Армия ведь могла и ранее. Всё было готово, просто решили развернуть больше сил, которых в планах 1940 года ещё не было. Вот эти дополнительные семь армий и было бы готовы к концу июня. Запомним этот важный факт и продолжим.
На тот случай, если немцы всё же ударят первыми, существовал и план прикрытия госграницы. И войска были дислоцированы на направлении ударов Вермахта, и укрепрайоны строились. Я понимаю, что можно привести немало примеров того, что где-то кто-то был не готов, но это, если честно, просто лирика. Исходить надо из того, как думали в Кремле, а не что творилось на каком-нибудь аэродроме в Белоруссии. А в Кремле и Генштабе исходили из того, что в случае удара немцев, войска прикрытия должны этот удар выдержать. И пока немцы пытаются прорвать нашу оборону, ударные группировки Красной Армии успеют полностью развернуться и нанесут удар.
И если уж сочинять роман по альтернативной истории, в котором Сталин точно знает, что Гитлер нападёт именно 22-го июня, то исходить надо из следующего. Никто не станет перебрасывать войска на те участки границы, где немцы будут наносить удар. Это и невозможно, и глупо. Просто последует приказ действовать по имеющемуся плану с 21-го июня... или чуть раньше. Поскольку действовать так войска готовились давно, с того момента, как была поделена Польши и появилась новая линия границы. Кстати, до этого планы отличались лишь направлениями ударов, а не сутью.
Так вот, Красная Армия получит приказ наступать, а те резервные армии, которые собирались задействовать, просто подтянутся позже.
Причина поражений Красная Армии в приграничных сражениях 41-го была не в том, что немцы ударили внезапно, а наши куда-то что-то не успели подтянуть. Всё свидетельствует об уверенности в том, что сил достаточно, что немцев остановят, что они увязнут в приграничных боях. Ну либо надо исходить из того, что и в Кремле, и в Генштабе сплошь сидели совсем глупые люди. Что едва ли могло иметь место.
Налицо явная переоценка возможностей Красной Армии. Да, Вермахт 22-го июня ударил внезапно. Да, на главных направлениях было создано численное превосходство. И что?
А давайте посмотрим на последующий 41-й, да и 42-й год. Такой внезапности уже не было. Во-всяком случае, война же уже шла. Красная Армия имела численное превосходство всегда, даже в самые трудные месяцы под Москвой. И это не мешало Вермахту уверенно наносить удары и достигать успеха.
Так что причины поражений заложены глубже, и даже не в 30-е годы. Но это уже тема для другой статьи.
Свежие комментарии